А проблемы у творческого союза остаются старыми и плохо разрешимыми
Тандем – это художник Николай Вяткин и мастер скульптурной керамики Владимир Суворов. Выступившая с приветственным словом директор выставочного зала Генриетта Чапурина (кстати — их землячка, состоящая в многочисленной и дружной группе поддержки, образовавшейся из ряда преподавателей кирово-чепецкой художественной школы) осторожно порадовалась, что это фактически первая персоналка шестидесятилетнего Николая Вяткина.
Окончивший в качестве базовой основы худ-граф Костромского пединститута, Вяткин стал членом СХ тоже сравнительно недавно. Однако теперь ему, после чепецкой «художки», доверено обучать тайнам ремесла будущих профессиональных живописцев (точнее, живописиц) в художественном училище им. Рылова. Учащиеся массово поприсутствовали на открытии выставки учителя. Для них это важно, ведь живопись Николая Вяткина, по преимуществу пейзажная, полностью соответствует строгим и незыблемым традициям вятской живописной школы. (Не говоря уж о его примечательной фамилии, при том что Николай Васильевич родился в Архангельской, а вовсе не в Вятской губернии).
Так вот, о традиции. Пришедший поздравить коллегу бывший директор КХУ Александр Плотников строго, но прочувствованно констатировал: «Минимум скороспелости и поверхностного видения, скупость цвета, материальность, глубина – все это характерно для личности самого художника». Другие, также старейшие члены СХ, стояли рядом и тоже олицетворяли собой верность устоям вятской живописной школы. Раньше, в конце прошлого века, ее было принято поругивать за консерватизм. Теперь же, когда с эпигонами и последователями из числа молодых настоящая проблема, ряды членов СХ обновляются медленно и неохотно, то традиция уже сама по себе представляется культурной ценностью, которую все-таки стоит беречь и охранять.
Это не подлежит сомнению со стороны сообщества местных художников и искусствоведов, которые руководствуются высокими корпоративными критериями профессионализма. С другой стороны, самому обычному зрителю — потребителю художественного продукта – на все это глубоко наплевать. Чем дальше, тем меньше он готов соответствовать высоте замысла картины и ее создателя, все больше он ценит в изобразительном и ином искусстве яркость, оптимизм, а также красивое и откровенно сервильное. За них он готов отдавать деньги, а за скромную и скупую по цвету пейзажную картину – вряд ли. Это никак не соответствует эстетике потребительского общества, стилистике современных интерьеров, в которые хорошо вписывается яркое цветовое пятно.
Для кого творим?
Поэтому наблюдатель с тоской думал, обходя залы с бесчисленными картинами вятской природы и видами наших уездных городов, с их ветхими строениями и милыми провинциальными улочками (Николай Вяткин – активный участник здешних пленэров), что вся эта скромнейшая одухотворенная красота вряд ли имеет перспективу украсить жилища наших земляков, тем самым честно поддержав художника материально.
Музей, может быть, и возьмет себе несколько работ. А остальное? Останется висеть или стоять в мастерской? Налицо кризис перепроизводства картины, а заодно и социального статуса самого художника.
Не секрет, что многие из них сейчас откровенно бедствуют, если не состоят хотя бы в преподавательской должности. С концом «прекрасной эпохи», где профессия художник гарантировала уважение, значимость и заработок, поскольку в творческом союзе имелся специальный закупочный фонд, современное постсоветское государство давно уже не закупает у них по твердым ценам работы – те, что так или иначе соответствовали бы его идеологическим задачам, каковых по сути и нет.
В тендерах по оформлению общественных пространств наши художники не участвуют, они о них даже не знают, коммерческие же проекты как наиболее лакомые куски обслуживаются постоянными прикормленными авторами и туда не пробиться. Куда податься бедному художнику? Только на свободный рынок, вкусы которого сильно подпортил тот же самый свободный рынок и потребительская психология.
Вот врио губернатора Кировской области Игорь Васильев и посоветовал нуждающимся членам СХ, в ходе своего визита в данную творческую организацию, как выход, «идти в народ» с своим высоким искусством . Но только не в колхозы или на заводы, как раньше, а, например, в гостиницы или офисные пространства. Туда, где, по идее, за эту красоту могут заплатить.