Французский режиссер поставил для вятского народа пьесу английского драматурга о похождениях итальянских влюбленных из Вероны. Однако то были не Ромео и Джульетта.
Трагедию Ромео и Джульетты в театре на Спасской мог показать Александр Клоков, и было сие в другой жизни. В этой жизни задачи ставятся сильно попроще: многообразно порадовать и повеселить местного зрителя, выгодно используя сильные стороны своего театрального коллектива. К каковым отнесем традиционное умение здешних сценографов придумывать и создавать эффектные, остроумные, стильные декорации и таковые же костюмы (с уходом главного художника Елены Авиновой они хуже не стали, Катерина Андреева работает отлично), неизменно искусную и тонкую работу осветителей, звукорежиссеров, вообще всю матчасть. Наконец, молодежный возраст основной части труппы, всегда готовой к веселому актерству, «дуракавалянию» и качественному пластическому юмору, благо, здесь есть кому это дело профессионально поставить (Ирина Брежнева).
Вся эта тяжелая артиллерия в спектакле «Два веронца» задействована по полной; судя по всему, не поскупились и насчет денежных средств. Плюс заявленный жанр «магической комедии масок»: длинные накладные носы здесь украшают всех персонажей кроме любовников, таковы правила жанра. Так что в премьерные дни спектакль сопровождался вполне ожидаемым восторгом публики, и далее обещает стать хитом продаж. А если еще все время помнить, что замахнулся на Вильяма нашего Шекспира молодой и приятный собою француз…О.
Эта ранняя комедия не особо популярна у российских режиссеров (известны лишь постановки в театре Вахтангова, 1952 г., и в Тульском театре драмы в 2013-м), ее содержание довольно незатейливо. Хотя считается, что здесь драматург уже предпринял кое-какие попытки проникнуть в природу человека, захваченного страстью. На что он способен. Морально неустойчивый влюбленный под воздействием чувств становится предателем лучшего друга (Протей — А.Андрюшенко/ С. Трекин), благородный — таковым и остается (Валентин — А.Карпов).
То же относится к прекрасному полу: у одной особы весьма твердые нравственные ориентиры, у другой так себе, может легко простить измену и даже, одевшись в мужские штаны с внушительным гульфиком, броситься помогать любимому в борьбе с оппонентом (М.Бондаренко/ Н.Шульга — И.Дроздова/ Н.Чернышова). А впрочем, в финале нет уже никакой особой разницы между достойным и недостойным поведением, все грешки как будто искупаются зажигательной игрой участников комедии. К тому же нехитрые людские перипетии — это ведь только проделки ведьмочек, которые резвятся чисто от скуки и играют человеками как им вздумается, так что с последних нечего и спрашивать. Зато потом, после наступившего щастья, эти три бестии собираются будто бы «в Москву, в Москву».
Читатель уж верно понял, что любимицы публики очаровательные ведьмочки (Е. Васильева, О. Чаузова, А. Попова) придуманы самим французом, их не было у Шекспира — но они и есть главные криэйторы всей интриги, созданной Роланом Боннином. Ведьмы начиняют комедию своими монологами, произвольно взятыми из других произведений Шекспира — из «Гамлета» и «Как вам это понравится», про быть или не быть, и что весь мир театр. Ничего особо криминального и неуместного тут нет, тем более что на этом авторские вольности с священным шекспировским текстом заканчиваются. Кстати, костюмы и декорации «в Вероне и Милане» реалистичны и выполнены в благородном историческом стиле, без каких-либо современных затей или озорства художника.
Хотя мне больше по душе проекция на задник абстрактной психоделической композиции «лес близ Мантуи», где в ночи художественно вершатся самые темные и роковые делишки. Опять же, чудная пластика — к примеру, безмолвное ночное объяснение любовников в стиле почти что «контемпорари данс», в круге света среди тьмы. Или, того лучше, всеобщая живописная драка господ с участием слуг и лесных разбойников. Брейгель!
Напоследок рискнем сделать наблюдение, сравнив заканчивающийся театральный сезон на Спасской и предыдущий — с позиции мессиджей. Они различаются кардинально. Юлия Батурина, которая художественно руководила театром в 2014-15 гг., во всех своих спектаклях поднимала серьезные и актуальные проблемы бытия: тяжелое взросление молодого человека в «Отрочестве», жизнь общества и человека под тиранией и ее последствия («Дракон»), жестокая расплата женщины-матери за ее недобрую силу («Господа Головлевы. Маменька»). Удивительно, но зритель реагировал на эту «сложность» положительно. Нынче, без своего собственного худрука, но силами приглашенных режиссеров и Александра Трясцина, в театре, наоборот, шли сплошные комедии. Не могу сказать, хорошо это или плохо, случайно или намеренно, но что есть, то есть. В тренде текущего момента у театра на Спасской — одна «невыносимая легкость бытия», как сказал Милан Кундера.