Пять баллов за поцелуй Иудушки

В театре на Спасской триумфально закрыли очередной сезон. Многие звезды просияли на мрачном небосклоне «Господ Головлевых»

Обыкновенное чудо качественного театра в последнее время редко, но все-таки иногда посещает наш город. В минувшую пятницу (для автора этих строк), а для остальных неделей раньше на Спасской состоялась долгожданная премьера «Господ Головлевых».

После долгих и трудных полугодовых репетиций, стоивших большого напряжения сил и нервов режиссеру и труппе, после неприглядного выяснения отношений между сторонами рабочего конфликта в соцсетях и электронных СМИ, Юлия Батурина наконец предъявила публике свою программную, честную, очень личную, строго и выразительно сделанную вещь. Которая подводит определенную черту под годовым контрактом нового худрука театра на Спасской: теперь уже ясно, что это тот режиссер, которым стоит всячески дорожить и терпеть его непростой, бескомпромиссный и трудоголический характер. «Меня зовут Юлия Батурина, а не Александр Павлович и не Борис Дмитриевич», — резко напоминает она своим оппонентам и всем недовольным из личного состава.

Так вот, о чуде. Те, кто не сдал билетов ради жары и выезда за город, были вознаграждены , для начала, приятной прохладой зрительного зала, а далее и вообще напрочь забыли о посторонних предметах. А после того как стихли упорные аплодисменты (Батурина не вышла к публике), покидали театр с довольно-таки обалдевшими лицами. Типа, такого не ожидали. Но ведь о чем велася речь? О смерти единой, о вымирании семьи, рода, и ни единой яркой краской либо веселой обнадеживающей интонацией не порадовали декорации и действие. Речь, стало быть, шла исключительно о качестве постановки и силе эмоционального и иного воздействия на зрителя.  Захотелось сразу куда-то кому-то сообщать, хвастаться всему миру, что вот-де у нас тут, в глухой провинции, такие дела!

(((Не нашего ума дело

Между тем Юлия Владиленовна в пылу полемики в одном из интервью заявила, что суд местной критики ее не волнует. И все замечания режиссер с Урала готова принять разве что от тамошних корифеев Олега Лоевского и Николая Коляды, на чьи фестивали она вскорости повезет свои спектакли. А стало быть, нечего и стараться. Поэтому вкратце отметим главное, что поражает воображение простодушного и доброжелательного наблюдателя.

Сказать, что поразила актерская работа Марины Карпичевой, — это будет банальность, общее место. Давно известно, что Марина Дмитриевна великая актриса, наша гордость и общенациональное достояние. Роль бедного падшего ангела Арины Петровны очередное тому подтверждение (а может даже и вершина ее творчества?). Вот Дарья Сосновская, играющая молодую и покуда очень жестокую Арину, — это уже открытие, хотя все развитие актрисы последовательно вело к столь серьезной, «вынающей душу» роли. Впрочем, особенностью спектакля является тот факт, что в нем практически нет слабых или малозаметных ролей, главных или второстепенных. Это особенность Юлии Батуриной, ее режиссерский почерк — работать с любым артистом так, что его не узнать, столь неожиданные глубины открываются в роли и ее исполнителе, а в данном материале — просто бездны, ужасающие общенациональной катастрофичностью русской судьбы.

Странник ли в сермяге (Геннадий Иванов) шаркающей походкой безмолвно пересекает сцену, или блюдет господское добро смурной бурмистр (Алексей Хорев), или катит телегу дворовый мужик с восхитительно звероватой повадкой (Михаил Андрианов), или угождает барыне Улита (Марина Наумова, Нина Чернышева) — все это второго плана, периодически появляющиеся персонажи, но их не забудешь. Ибо стоят на крепких ногах народного характера, помещенного в выморочное пространство семейного кошмара. Что уж говорить о хедлайнерах  об Александре Королевском в роли Владимира Михалыча, мужа Арины, с его, господи, «цветочком» из листка бумаги со стишком, который он дарит свирепой супруге. В начале и в конце дарит, пробирает до слез. Вопросов нет к Порфирию-кровопийце, коего играет, понятное дело, Александр Андрюшенко, который расцвел при Батуриной в реального премьера, как подлинный цветок, не бумажный. Поскольку в спектакле акцентирована история Маменьки, он тут деликатно, со своими поцелуями иуды, находится чуть сбоку, не тянет на себя…

Да вообще все братья, сыновья Арины, играют просто гениально, это целый питомник очаровательных моральных уродов, без любви родившихся и воспитанных: Андрюшенко, Бояринцев и Карпов — жаль, не досталось всем цветов при раздаче. Счастливо вырвалась из семьи и померла родами только Анна (новая артистка Ирина Дроздова), а какая роскошная у нее сцена любви с корнетом Трясциным : на телеге, в сенной трухе, страсть обреченной.

(((Под черным небом сцены русский мир скрипит как несмазанная телега

Теперь слово о декорациях. Художник по костюмам Катерина Андреева, однозначно, талант. Пока она с успехом заполняет место Елены Авиновой, мыслит сильно и ярко, крупными образами без детализаций. Никакого быта (как и теплоты в семье), сумрачный дощатый мир села Головлева с реальными — но и символичными — крыльцом, окном, воротами, образом Богоматери в горних высях, при этом вовсе без неба. Полное отсутствие красок, лишь сто оттенков серого в предметах и одежде, искусно и богато имитирующей фактуры аскетичного костюма. Ни одного свежего веяния не доносится сюда из земного и горнего мира. Искушенный зритель в восторге от столь совершенной и законченной «депрессухи».

Во всей своей художественной силе работает изобразительное средство «свет». Плотный луч фонаря прицельно вычерчивает из темноты изысканную графику мизансцен, каждую из которых хочется, натурально, фиксировать для вечности. Некоторым показалось, что в спектакле многовато музыки; мне же запомнился рефрен одной известной печальной мелодии и все эти мучительные деревянные скрипы, стоны, вои измученной убогой жизнью материи… Где актуальная мораль? — она как раз на поверхности и очень понятна, обращена к массам. Детей, видимо, надо любить и баловать (а не заниматься в это нежное время накопительством или иными увлекательными вещами), иначе из них вырастет известно кто. Это — на самом элементарном уровне.

В более глобальном обобщении, как говорят знатоки и сама режиссер, спектакль поднимается мыслью от отдельно взятой семьи к судьбине всего русского государства и народонаселения, мне так не показалось. Довольно будет и одной семьи, тоже вполне себе серьезный институт, с ним надо разбираться. Вот, собиралась описать увиденное в двух надменных словах, но из этой затеи ничего не вышло — ибо кто мы, простые смертные, перед волшебной силой искусства. Когда оно действительно имеет быть..

А конфликты в театре — дело самое обычное, да и немудрено было людям не рассориться будучи внутри адски непростого, инфернального текста (в инсценировке уже известного кировскому зрителю по «Отрочеству» Батуриной молодого драматурга Ярославы Пулинович). Зато победа тут общая, всем ура и всем спасибо. В конце концов это по-нашему — как в знаковом советском фильме «Успех» с Л.Филатовым, бросить все на алтарь божества по имени русский репертуарный театр.