По поводу открытия выставки «Большой портрет», на которую прибыли высокие гости из Москвы, губернатор Кировской области пошутил: опять у нас академики, сколько ж можно? (они приезжали недавно. Первые же лица стали у нас публично шутить начиная с Никиты Белых, раньше речи их были крайне серьезны). Гости не простые, а очень важные – первый вице-президент Академии художеств Виктор Калинин и ректор Суриковского института Анатолий Любавин. Они представляли привозную часть выставки «Большой портрет» — крупные (не менее 1, 8 м) работы крупных (в звании не ниже членкорра) российских художников. Другая часть была из коллекции музея и в целом хорошо известна местному зрителю. Плюс два вятских, ныне живущих художника – Виктор Харлов и Владимир Муллин. А вот московская «академическая», собранная из мастерских аж 16 художников, действительно очень впечатлила.
Во-первых, тем, насколько широко, свободно и нестандартно мыслят важные чиновники от искусства – Калинин и Любавин. Живопись последнего вызвала у наблюдателя, который провел близ картин Любавина больше всего минут, одно только слово – ух! Она вольно стирает границы пространства и стиля, она нежна и решительна, сюжетно странна и вполне узнаваема, отлична от других. Немало размышляли мы, привлекая к этому делу специалистов, и около загадочного, огромного и брутального полотна Калинина «Рисовальщик», идея коего трудно уловима: то ли мир в своей мрачной расчлененности так воздействует и деформирует природу художника, то ли сам он себя позиционирует черным демоном.
Много внимания автопортрету Ивана Лубенникова, уже известного вятскому зрителю. Красочно выписанный в тщательно-декоративной манере, вполне уютный бытовой контекст с милой собачкой у ног, резко контрастирует напряженному, встревоженному лицу художника, держащего в руке топор. Это наше время.
Само собой, центром экспозиции стали несколько работ, переполненных витальной устойчивой силой грузинского народа — кисти президента Академии Зураба Церетели, они остались от предыдущей выставки и занимают свое лидирующее место по заслугам. Притягивает внимание персоной портретируемого (А.Солженицын) и прославленной фамилией автора работа Таира Салахова, яркого представителя сурового стиля. Интересно, что, создавая в свое время парадные портреты Леонида Брежнева, потом, в другое время, он с не меньшим пиететом пишет преследуемого этой же властью опального писателя, бывшего узника архипелага Гулаг.
Что касается «музейной» части выставки, то она изобилует социальным оптимизмом советского искусства, в ней чрезмерно много солнца и света; но в который уже раз с теплотою в сердце останавливаюсь возле полотна на индустриальную тему, акцентирующего не строения и технику, а как раз человека — женщин пятидесятых годов прошлого века, послевоенное время, и много считывается реалий. Они что-то шьют на своей фабрике, колорит помещения темен и таковы же одежды, но светел настрой их лиц и могутных тел. Такие восстановили страну, народили новых людей и до конца жизни своей были опорой целому народу. Автор с дивным ФИО – Каплан Фаня Максовна.