К административной ответственности за жестокое убийство двух кошек привлечён житель Лянгасово
“Лянгасовскому живодеру” — 55-летнему Дмитрию Сорокину за… “нарушение правил утилизации бытовых отходов” Управление ветеринарии определило наказание в виде штрафа в четыре тысячи рублей.
— После такого итога начинаешь думать о газовых камерах концентрационных лагерей, — говорят любители животных. — А чем не аналогия? Запросто уничтожил жизнь — разве ж это убийство? Так, утилизация биологического материала… Но, если слово “жизнь” для суда и следствия пустой звук, если убийство не подходит под статью “жестокое обращение с животными”, то пускай хотя бы раз — хотя бы ради любопытства — посмотрят в глаза умирающей кошке или собаке. Там такой ужас и такая боль… Животные, как и люди, боятся смерти. Но, по мнению Закона, точнее, людей его представляющих, это всего лишь банальная утилизация…
Как сообщается официально, управлением ветеринарии в июне 2017 года рассмотрено дело об административном правонарушении гражданина, который, являясь владельцем двух котов, выбросил трупы данных животных в ближайший мусорный бак для бытовых отходов, что согласно требованиям ветеринарно-санитарными правилами сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов категорически запрещено. Управление напоминает владельцам животных, что трупы питомцев и другие биологические отходы необходимо уничтожать в специализированных организациях.
Как в мае месяце писал “Вятский наблюдатель”, двух ласковых, чистоплотных и веривших людям животных — беременную Манечку и ее сынка, рыжего увальня Муську, утопил в маминой ванной 55-летний Дмитрий Сорокин. “Лянгасовскому живодеру” — так теперь называют в поселке Дмитрия Львовича, было наплевать на завещание мамы, написанное накануне смерти, в котором она просила не обижать любимых ею питомцев.
После смерти хозяйки, Манечка и Муська жили в квартире вместе с переехавшим туда Дмитрием Львовичем. Хлопот осиротевшие кошки особых не доставляли: утром соседка забегала, чтобы покормить, и ещё раз вечером. Пока 27 апреля, впавший в запой после похорон матери, Сорокин не заявил соседке, что убил животных, чтобы не кормить: “Трупы выбросил в контейнер”.
На заявление соседки участковый Константин Морозов сообщил, что дела никакого не будет, так как не он, а дознаватели решили, что кошки — имущество Сорокина, и чего он хочет — то с ними и делает. Хочет утопить кошек в маминой ванной — пусть топит. Не при людях же убивал, дети не видели…
Георгий ВВЕДЕНСКИЙ, руководитель лаборатории судебной сексологии ГНЦ социальной и судебной психиатрии имени В.П.Сербского:
— Существует статистика, согласно которой 85 процентов совершивших преступления начинали именно с животных. Скручивали головы птицам, отрезали хвосты кошкам, калечили собак. А потом уже переходили на людей. Известный ростовский психиатр Александр Бухановский, принимавший активное участие в розыске Чикатило, считал, что “опыты” над животными проводили 50–60 процентов испытуемых с сексуальным садизмом.
Но надо учитывать, что на судебно-психиатрическую экспертизу попадает очень специфический контингент. А сколько к нам не попадает! Еще больше людей о таких эпизодах предпочитают умалчивать. Но если взять самых страшных убийц нашего времени, то большинство проявляло явную склонность к зоосадизму.
Серийный преступник и педофил Сливко в детстве охотно помогал родителям разделывать кроликов, убийца-насильник Кулик вешал кошек, битцевский маньяк Пичушкин втыкал птицам палки в голову. Многие испытуемые начинали с жестоких издевательств над животными: обливали бензином и поджигали, вешали, расчленяли, головы отрывали, об стенку били. Одни рассказывали эти эпизоды без всякого эмоционального выражения, другие заметно оживлялись, им даже воспоминания доставляли удовольствие (Дмитрий Сорокин тоже смаковал убийство кошек — Е.О).
