Смеяться, право, не грешно

Подполковник УФСБ Дмитрий Плюснин, привлекая альма-матер в качестве «третьего лица», решил судиться с журналистом

Судебный процесс по иску Плюснина, требующего возмещение морального вреда не только с Елены Овчинниковой, но и “Вятского наблюдателя”, “Эха Москвы в Кирове” и Владимира Федотова — состоится 19 мая.

Это, пожалуй, первый в истории случай, когда сформированное “железным Феликсом” ведомство требует наказать рублем “обидевшую” его прессу. Даже судебный иск Вятского митрополита, оценившего причиненный себе “моральный вред” в триста тысяч рублей (не признанного судом, но взыскавшего с митрополита в пользу журналиста судебные издержки — Е.О), не был так удивителен, как жалоба подполковника, “пережившего моральных и нравственных страданий” на сумму в 30 тысяч рублей.

Госбезопасность ходит
и проигрывает. Два раза

В любом случае, вне зависимости от будущего решения Ленинского суда — удовлетворить или отказать заявителю в удовлетворении иска — вердикт в вольном его прочтении и трактовании профессионала, не говоря уже об обывателе, будет звучать весьма неоднозначно.
Ибо, в случае “выигрыша” у кировской прессы, “цена чести и достоинства” подполковника Плюснина и, соответственно, трудоустроившего его Управления, будет официально отмечена в судебном решении — 30 тысяч рублей. На что уже бурно отреагировали некоторые кировчане, предложив “поучаствовать в оплате чести и достоинства конторы”, сохранив для потомков “уникальный платежный документ”.
В случае же, если Фемида признает, что пресса не занималась распространением “недостоверных порочащих сведений”, а весьма точно цитируя, передавала сказанное в адрес подполковника и не ставила перед собой задачу “опорочить служащего”, то каким образом скажется это на послужном списке самого Плюснина и его руководства?

Плюснина знают многие

Владимир Федотов: “Дмитрия Плюснина в Кирово-Чепецке знают многие:  недавний сотрудник местного подразделения УФСБ, подполковник. Сегодня подполковник Плюснин работает в Кирове, контролирует полицию “на коррупцию”.  Ездит на “Audi Q7” (ценой около ста тысяч долларов) с бортовым  показушным номером 333.

«В моей смерти прошу винить» («ВН» №51-2015)

Напомним, 2 октября прошлого года в Кирово-Чепеце скончалась 42-летняя Людмила Федотова. Молодая женщина ушла не потому, что страдала неизлечимой болезнью сердца, а от того, что собранные ее супругом на операцию по трансплантации 30 миллионов рублей были отданы “взаймы на развитие бизнеса” другу семьи — Роману Ермолаеву. Который, поставив на кон жизнь молодой женщины, деньги возвращать не собирался. В конце минувшего года Ермолаев был приговорен к пяти с половиной годам за “мошенничество в особо крупном размере”. В начале 2016-го по аналогичной статье ему был вынесен второй приговор. Сегодня в СИЗО Ермолаев дожидается третьего судебного процесса.
Историю о жизни и смерти рассказал вдовец — Владимир Федотов:

— Все началось в тот день, когда мы, зная о смертельной болезни Люды, решили обвенчаться. На венчание пришли многие: родственники, наши друзья, друзья родителей. Была в их числе и Людмила Мамаева — подруга тещи, моя учительница, преподаватель кирово-чепецкого училища. 35 лет они дружили… Вскоре в нашем доме появился сын Мамаевой — Роман Ермолаев, целовал иконы, говорил о Боге и просил помочь на развитие бизнеса. Людмила сама сказала: дай ему денег — чего им так просто лежать, а до операции еще есть время.

Как говорил Владимир Федотов, в те дни, когда супруга была жива, и после ее смерти он не разу заметил, что “жулик хоть сколько-нибудь переживал о содеянном”. Более того, он откровенно запугивал Людмилу накануне смерти, обещая “подсыпать ей яду в кофе” (о чем женщина, боясь насильственной гибели, написала в предсмертной записке — Е.О), и смеялся Федотову в лицо, постоянно повторяя: “Ничего мне не будет. Меня Димка Плюснин прикроет”…

После публикации ОСБ УФСБ провел проверку в отношении Плюснина. Федотова опросили, пытаясь ему внушить, что ошибся и речь шла не о подполковнике Дмитрии Плюснине, а неком однофамильце Сергее, который в УФСБ давно не работает. Однако Федотов твердо заявлял, что ни о каком Сергее не слышал, а передал только то, что неоднократно было произнесено Ермолаевым: “Меня прикроет Димка Плюснин”. Возможно, в качестве свидетелей на судебный процесс придут и прочие пострадавшие, дававшие Ермолаеву деньги взаймы. И каждый из них готов говорить, что также запугивался именем “Дмитрия Плюснина” и верили во всесильную “крышу”, так как в полиции на их заявления никак не реагировали.