Коннотации «обоснованности» как оптический обман.
1. В «Репортеръ» от 6 марта N 9 была размещена статья «За киосками закрепят специализацию». Обратите внимание на часть, озаглавленную «Спросили людей».
Предполагается, что публично спросить людей означает спросить их в порядке, предусмотренном главой 3 УСТАВА муниципального образования г. Киров, а если речь идет об опросе, то — в порядке ПОЛОЖЕНИЯ О ПОРЯДКЕ НАЗНАЧЕНИЯ И ПРОВЕДЕНИЯ ОПРОСА ГРАЖДАН В МУНИЦИПАЛЬНОМ ОБРАЗОВАНИИ «ГОРОД КИРОВ», утвержденным решением Кировской городской Думы от 27 сентября2006 г. N 58/5
Между тем, из указанной статьи следует, что для администрации г. Кирова «спросить людей» означает следующее:
— заявление Совета ветеранов Ленинского района о ликвидации киоска «Быстроденьги» (площадь Конева) под предлогом об использовании мошенниками доверчивости ветеранов;
— сведения (суть донос), полученные от некоей инициативной группы о случаях продажи спиртосодержащих жидкостей в киоске по ул. Некрасова, 46;
— обращение депутата ОЗС Созонтовой с просьбой демонтировать киоск возле библиотеки им. Пушкина из-зп продажи там подросткам сигарет.
Таким образом, никакого «опроса людей» в установленном порядке не проводилось, а указанные факты, взятые за основу составления схемы размещения НТО, сами по себе, могут служить только поводами для возбуждения административного производства по конкретным фактам.
2. «Вятский наблюдатель» от 7 марта 2014 г. N 10 сообщает об «Эпопее «ТерраСпорта» (с. 6). В Кировскую гордуму поступили 5 тысяч подписей в поддержку строительства спорткомплекса. Сообщается, что сбором подписей занимались волонтеры, жители района, преподаватели и учащиеся спортивных школ.
Из источников, близких к устроителям опроса, стало известно, что о процедуре опроса в смысле ПОЛОЖЕНИЯ О ПОРЯДКЕ НАЗНАЧЕНИЯ И ПРОВЕДЕНИЯ ОПРОСА ГРАЖДАН В МУНИЦИПАЛЬНОМ ОБРАЗОВАНИИ «ГОРОД КИРОВ» они даже не слышали.
Из этого следует, что опрос проводился кустарно без соблюдения надлежащих процедур и, следовательно, не имеет никакой юридической силы.
Между тем, не надо быть футурологом, что бы предположить, что эти материалы так называемого «опроса населения» будут использованы администрацией области или города в очередном обосновании «законности» принятых решений по застройке.
3. В закон «О муниципальной службе в Кировской области» внесены изменения. В частности, служащий будет обязан «исполнять должностные обязанности добросовестно, на высоком профессиональном уровне и обеспечивать равное, беспристрастное отношение ко всем физическим и юридическим лицам и организациям, а также общественным, религиозным, профессиональным или социальным группам». По новому закону муниципальный чиновник не должен совершать действия, связанные с влиянием каких-либо личных, имущественных интересов, и соблюдать нейтральность в отношении политических партий, других общественных и религиозных объединений http://bnkirov.ru/articles/print/10961.
Данный факт свидетельствует об еще одном предпринятом типе «нормализующей» МСУ практики: нормализации в административно-правовом порядке (не «снизу», а «сверху»).
Между тем, как известно, вся новейшая практика «нововведений» в режиме «сверху» свидетельствует — в такой форме власть под давлением внешних обстоятельств (к примеру, со стороны гражданского общества) приспосабливается к новым условиям существования посредством переструктурирования самой себя в целях сохранения «статуса кво» (яркий тому также пример – прошедшая недавно кампания о народном контроле).
Отсюда следует, что сам по себе «показ» правотворческой деятельности никого не должен сбивать с толку. В таких случаях надо помнить о главном: об идеологии поправок в законы, а также о том, предоставляют ли они на самом деле новые возможности для приведения МСУ в надлежащее состояние, к примеру, в части существенных мер по обеспечению реализации муниципального потенциала, предусмотренного главой 3 Устава г. Кирова.
Действуя так, у нас появляется шанс внести некоторую концептуальность в оценку действий ОЗС, связанных с внесением изменений в закон о муниципальной службе, а также – в оценку ожидаемых практических последствий по совершенствованию деятельности администрации города (расценивайте это как способ овладения предметом).
Еще К. Поппер подчеркивал, что в силу амбивалентности деятельности чиновника следует ставить вопрос не столько о кадрах, сколько о принятии правил, которые позволили бы свести до минимума возможный вред от их деятельности, т.е. свести на «нет» возможность использования публичных инструментов (институтов) в частных целях.
Ныне в г. Кирове как никогда обнажилась проблема: игнорирование со стороны администрации уставных процедур при принятии решений по вопросам местного значения — референдумы, опросы с использованием конкретно-социологического инструментария и т.п.
Данное обстоятельство само по себе с естественно-научной необходимостью не может не породить в качестве актуального вопрос о внесении соответствующих изменений в закон о муниципальной службе, которыми был бы прописан правовой инструмент для «разруливания» этой проблемы. В известном смысле по такой логике и развивается действительный правотворческий процесс.
Но что случилось на самом деле? На самом деле нам подсунули «куклу», а именно: правила в виде моральных сентенций о добросовестном поведении чиновников. Любому юристу известно, что такие правила ничего не дадут для решения сформулированной целевой задачи.
Между тем надлежащими для принятия, к примеру, могли бы явиться правила, позволяющие привлекать к ответственности соответствующих лиц в случае, если они при подготовке решений по вопросам местного значения не исполняют или ненадлежащим образом исполняют обязанность по выявлению воли населения в порядке главы 3 Устава города.
Разумеется, здесь возможны и иные варианты, но мне важно было поделиться соображениями о самой логике проблематизации правотворчества в конкретном субъекте Федерации, а также об основаниях для осмысленной оценки принятых ОЗС поправок в закон о муниципальной службе.
Выше был сделан комментарий трех произвольно взятых из прессы сообщений. Во всех из них предлагалось «проглотить» информационную наживку в коннотациях «обоснованности». Между тем эта «обоснованность» — простой «оптический» обман.
Алекс, это дейсвительно обострение, или он всегда такой?
Алекс-Юстасу. На данный момент с уверенностью можно сказать только то, что это действительно коннотации.
Когда человек набирает красную строку пробелами, я почему-то начинаю сомневаться и в его профессиональной компетентности
Вообще то, комменты — это отдельная история. Но мне интересно на примере «Мозга» (далее, «комментор», — неолог.) показать, как всего-то двумя строчками можно многое рассказать о себе.
Кто наш «комментор» в данном случае? «Мозг»! (А. Беляев с его «Головой профессора Доуэля» отдыхает). По сути, мы имеем дело с анонимом, который не набрался духа (смелости) выступить от своего имени. Многие читают, что недостойное это дело для настоящего МУЖИКА. Согласен.
Еще Аристотель учил: иметь мозг (орган) отнюдь не означает иметь и соответствующую ему функцию (ум). Как определить наличие последней? По наличию диспутоспособности. Между тем даже при тщательном изучении коммента данный существенный признак (способность обсуждать вопросы по существу) обнаружить не удалось. Таким образом, мы имеем дело с «мозгом», у которого наличие надлежащей функции под большим вопросом.
Этим могут быть объяснены и «перлы»:
«Комментору» невдомек, что «набор красной строки с пробелом» осуществляется автоматически «программным калькулятором» сайта независимо от воли автора (см. другие материалы сайта).
«Профессиональная компетентность» то же, что «масло масляное». В лексике «профессионально» означает «компетентно», а «компетентно» означает «профессионально».
А увязывание «профессиональной компетентности» с «набором красной строки пробелами» является, мягко говоря, алогичным или обскурантистским.
С уважением, Холкин Олег, г. Киров