Поводом для нашей встречи с худруком Театра на Спасской стало, скорее, грустное событие. На днях был «закрыт» нашумевший спектакль «Так-то да», который с 2010 года проходил неизменно при аншлагах, и не только в нашем регионе, но и на столичных подмостках. Напомню, что одна из новелл этой документальной пьесы была написана целиком на чепецком материале. Молодых драматургов тогда заинтересовала одна из популярных городских легенд.
Город, которого нет…– Борис Дмитриевич, если я не ошибаюсь, вы так и не показали «Так-то да» в Кирово-Чепецке?
– Точно. Не доехали (улыбается). «Так-то да» – технически сложный спектакль, для вывоза не очень приспособленный. Там и видео, и необычная площадка, отличающаяся от стандартной сцены. Короче, много всяких нюансов. Но я знаю, что чепчане, которые следят за вятскими премьерами, специально ездили в Киров посмотреть наш спектакль, и их мнение было для меня очень весомо. Следует, конечно, понимать, что в спектакле Кирово-Чепецк – это все-таки не реальный город. Скорее, некое метафорическое пространство. Сам город в нашей истории не сильно прописан. Говоря кинематографическим языком, эта часть «Так-то да» – типичное роуд-муви. Герой едет на машине из Кирова в Чепецк и попадает… на «аммиачные» озера. Он совершает виртуальное путешествие из центра цивилизации, условно говоря, из Кирова, на тот свет, символом которого как раз и являются эти мертвые озера. Наш герой, человек с тростью и в шляпе, в этих мутных водах благополучно растворяется. Конечно, у нас не было задачи представить Кирово-Чепецк некой вятской Припятью. Однако авторам удалось написать по-настоящему инфернальную историю, которая запомнилась зрителям.
– А может, есть смысл подумать о сиквеле, поставив, например, «Так-то да -2»?
– Я не вижу необходимости в этом. Какой резон два раза входить в одну реку? Напомню, мы делали некоммерческий проект. Если вдруг возникнет острая необходимость заработать по-быстрому, я, возможно, поставляю сиквел (улыбается). «Так-то да» был нашим экспериментальным проектом. В нем было много новизны. Сейчас можно сказать, что спектакль выполнил свою функцию по разным направлениям. С него начались наши эксперименты в области документального театра. Но самое главное — театр и город стали гораздо ближе. Актеры вышли на улицы города, чтобы найти роли не в литературных текстах, а в словах и историях реальных людей. Я не исключаю, что мы еще неоднократно вернемся к теме города, как это делали уже в спектаклях «Я (не) уеду из Кирова» и «Истории одного города».
– Хотелось бы услышать, что вы думаете о Кирово-Чепецке? Поделитесь впечатлениями?
– У меня сложились очень хорошие впечатления о городе. Пару раз у меня были замечательные прогулки по Кирово-Чепецку. Обычно мы приезжаем сюда летом, и пока монтировщики ставят декорации, есть часик-другой, чтобы пройтись от ДК «Янтарь» до набережной через весь город. Хочу сразу заметить, что Кирово-Чепецк – это едва ли не самый интеллигентный районный центр в Кировской области. Общаясь с людьми, это сразу понимаешь. Кирово-Чепецк по-прежнему остается городом технической интеллигенции. Он сохранил этот дух еще из советских времен. Скорее всего, это остаточные явления. Скоро они выветрятся. И будет жалко. Пропадет своя, исключительно чепецкая, индустриальная романтика… А пока что это чувствуется, и в этом характерная черта Кирово-Чепецка.
– Один из болевых вопросов – город остается без молодежи. Получая высшее образование, лучшие уезжают…
– Что тут скажешь, это общая тенденция, характерная не только для Кирово-Чепецка.
Наш мир – психушка?
– На днях на фестивале «Золотая Маска» вы вместе с актрисой Яной Савицкой представляли свой спектакль «Видимая сторона жизни», который был заявлен во внеконкурсной программе в рамках проекта «Маска Плюс». Как столичная публика вас встретила?
– В 2011 году спектакль «Видимая сторона жизни» по стихам и прозе Елены Шварц вошел в число номинантов на получение Национальной театральной премии «Золотая Маска». Однако в марте прошлого года спектакль Театра на Спасской не смог принять участие в фестивале, поскольку актриса Яна Савицкая готовилась стать мамой. Однако эксперты «Золотой Маски» приняли решение пригласить нас с этим спектаклем снова, правда, в этот раз только во внеконкурсную программу.
В Москве на «Видимую сторону жизни» в своё время пришло много уважаемых людей, известных в арт-кругах. Был, например, Лев Рубинштейн, поэт-концептуалист, живой классик, который из одного поэтического поколения, что и Елена Шварц. Он косвенный участник событий, которые происходят в нашем спектакле. Его взгляд нам был очень важен. После спектакля Лев Рубинштейн рассказал мне и Яне о Елене Шварц, как они вместе путешествовали по миру.
Кстати, я специально сосчитал, уже пять спектаклей Театра на Спасской в различных номинациях и программах участвовали в «Золотой Маске». Мне кажется, это серьезный показатель. Нет ни одного провинциального театра, который бы с такой же регулярностью показывался на главном российском театральном фестивале. Нам пока удается не бить в одну точку. Мы всегда разные, экспериментируем с жанрами и формами. Сделаю анонс, в свежем номере журнала «Театр» вышел большой серьезный материал критика Валерия Золотухина (однофамильца известного актера) о культурно-социологическом феномене спектакля «Я (не) уеду из Кирова».
– Складывается впечатление, что вы своими постановками знакомите вятскую публику с различными театральными новинками, выступаете в роли эдакого просветителя…
– Основной своей задачей я вижу театральный ликбез. Мы же не для фестивалей работаем, а, прежде всего, для зрителей. Публика разная, и мы не можем позволить себе делать спектакли в каком-то одном стиле. В рамках одного репертуара мы становимся сразу несколькими театрами. Сейчас для самых маленьких вышел очень красочный спектакль «Муха-Цокотуха». Очень современный! Он не похож на традиционные спектакли для малышей. Также мы продолжаем ставить пьесы для «продвинутой» молодежи, для умных мальчиков и девочек, которые читают Кортасара и Павича. Для них в начале будущего сезона мы выпустим настоящий блокбастер – инсценировку книги Кена Кизи «Полет над гнездом кукушки». Я чувствую, что события этого культового романа очень созвучны с ситуацией, сложившейся в современной России.
– Интересно будет посмотреть, как Театр на Спасской превратится в психиатрическую больницу! Все-таки поделитесь секретом, как вам удается вести за собой молодежь? Для многих вы настоящий гуру, учитель.
– Современная культура требует вовлечения. Беда нашего общества – это потребительское сознание. Человек знает, что в супермаркете ему все продадут, а в интернете он все скачает. Такое отношение обесценивает любое произведение искусства. В такой ситуации актуальна формула – искусство там, где я. У театра в этом смысле есть богатый потенциал. Я стараюсь зрителям предлагать такие формы, в которых бы они чувствовали себя соучастниками. Мы вместе обсуждаем спектакли после просмотра. Ощущение – «я тоже принимал в этом участие» ни за какие деньги не купишь. Это самое главное. Мне кажется, что сейчас можно говорить о новом культурном поле. Определенно в Кирове есть неформальная культура. Когда я только приехал, было такое ощущение, что люди разрознены, сидят по мастерским и подвалам, что-то делают. Сейчас они «вышли». Могу сравнить это со всплеском, который был в 80-е годы, когда появились в Кирове рок-движение, поэтический клуб «Верлибр», первые независимые художники. Потом был провал, растянувшийся на десятилетия. Сейчас возникает новая альтернативная художественная реальность. И мне быть ее частью очень приятно и здорово!