Чтобы застолбить начало работы просветительского центра при Свято-Серафимовской церкви, православные историки вспомнили о не весьма круглой дате
— О 105-летии этого храма, который строился в начале 20-го века как единоверческий. В тренде церковной политики того периода — чтоб залечить раны раскола, привлекая в лоно официальной православной церкви наименее радикальную часть старообрядцев — «поповцев», с разрешением им креститься двуперстием, писать Иисус с одним «и», лишь бы признавали власть русского патриарха).
Храм во имя Серафима Саровского строили купцы-единоверцы по проекту И.А. Чарушина. Надо было найти какое-то очень непростое архитектурное решение: рядом стоял гигант — собор Александро-Невский, еще ближе Донская церковь на месте нынешнего УВД, а неподалеку кафедральный Троицкий собор. Так что новый храм брал не величиной, а стилем. «Симфония кокошников на шатрах и колокольне, маленькие маковки куполов» — вот как характеризует Людмила Безверхова любимый Чарушиным русский стиль, точную его цитата из века 17-го. Кстати, купола изначально скорее всего, по логике цвета, были лазоревыми, а нынешний их темный цвет идет от материала — меди. Так надежней, зато через время они обещают благородно позеленеть.
Вековая история храма удивительна, неоднозначна и полна символичных примет своего времени. Ведь уже самое начало его строительство совпало с первой русской революционной смутой, когда даже вятские семинаристы бунтовали против власти. После событий 17 года церковь была оставлена одна на весь город; ее закрывали в богоборческие 30-е годы совсем ненадолго, после чего устроили музей атеизма, который не пользовался в народе популярностью, его игнорировали даже школьники. В начале войны здесь, как на складе эвакуированных ценностей, хранилась величайшая православная святыня — чудотворная икона Знамения Богородицы, а также ковчег Великий Сион с мощами святых.
Однако в 42 году церковь заработала вновь — даже на год раньше достигнутого между главой русской православной церкви митрополитом Сергием и Иосифом Сталиным соглашения о восстановлении церковного богослужения в СССР, которое было необходимо для поднятия в народе чувства патриотизма. При открытии церкви в Кирове компромиссным является как выбор самой церкви, так и фигура призванного на епископское служение священника Вениамина Тихоницкого. Он, сын расстрелянного орловского священника Михаила Тихоницкого, был, как это ни странно, представителем соглашательской политики митрополита Сергия, а вовсе не выразителем интересов викториан — непримиримых последователей репрессированного и погибшего в лагерях священника Виктора Островидова, коих на ту пору в Кирове было подавляющее большинтсво. Мало того, запуганный НКВД епископ накогда не интересовался захоронением убиенного батюшки и не имел сношений с французской ветвью своего славного рода.
Возможно, выбор тогда пал на Серафимовскую церковь как на наиболее сохранившуюся и требовавшую меньшего ремонта. Однако скорее тут сработало другое: ее малый размер, вмещающий не более 3 сотен молящих ся — чтобы ограничить количество верующих. Так или иначе, Серафимовская церковь выполнила свою консолидирующую роль, сохранила и главную православную святыню Вятской земли — чудотворную икону Святителя Николая (точнее, канонический список с нее, тоже уже почитаемый как чудотворный). Который в перестроечном 1989 году вынесли отсюда впервые за историю гонений в официально разрешенный крестный ход на реку Великую.
«Только людей давить»
Во времена уже вполне «вегетарианские», а не людоедские, верующие писали прошения — вернуть им Успенский собор (где находился партийный архив), дабы не издеваться над ними, вынужденными толпиться в тесном помещении Серафимовской церкви: лучше бы, сокрушались они, такую маленькую закрыли — ведь «только людей давить». Вплоть до 85 года в ответ неизменно следовали отказы, зато уже в 87-м подули совсем другие ветры… Оставаясь сегодня одной из многих городских церквей, Серафимовская тем не менее пользуется репутаций духовного центра всей Вятской православной жизни; именно здесь еще сохранилось старчество, и стало быть у верующих есть возможность обратиться за житейским советом к духовно опытным пастырям. Священство гордится и старейшей своей прихожанкой, которая стала певчей храма в год его открытия (1942-й) и до сих пор посещает его, подпевая хору.
Спасибо, Людмила, прочитал с большим интересом.