С удивительным постоянством тема нашего здравоохранения не уходит с обсуждения что в общественных кругах, что на уровне органов власти. Точнее даже, не столько вся система медицины, сколько проводимые мероприятия по модернизации и отдельные факты, происходящие в этой сфере.
Являясь человеком, который в силу должности курирует данную сферу, попытаюсь обобщить всю информацию о нынешнем положении в медицине. Цель обобщения не найти «крайних» или наоборот «вознести» кого-нибудь, а просто структурировать и, может быть, дать свои оценки происходящему.
Итак, в нашей области вот уже третий год идет процесс реформирования здравоохранения. Но что из себя представляла эта сфера к моменту начала модернизации, многие уже подзабыли. Подзабыли то время, когда были громадные очереди, таблетки исключительно за свой счет, в больницу — по блату… Но была и другая сторона — врачи улыбались людям, медицинские учреждения были практически в каждой деревне и кроме непосредственно медицинской помощи, несли еще и социальные функции (поговорить с людьми, положить в больницу на основании желания пациента и т.д.). И эта часть здравоохранения была важна и нужна людям, потому что отчасти компенсировала несовсем соответствующее качество медицинского обслуживания.
Однако, жалобы были и в то время, когда человек в белом халате был прообразом добра и внимания. И жалобы также касались качества обслуживания, нехватки лекарств, невозможности получения высококвалифицированной помощи. Помню, как лет 6-7 назад только чудом удалось спасти моего друга, у которого не «разглядели» воспаление, а поставили страшный диагноз — рак. И только исключительно настойчивости друзей и родственников удалось добиться того, чтобы его посмотрели врачи из госпиталя ветеранов (спасибо им за это!), что и позволило ему не только сохранить жизнь (а человека реально уже собирались везти в Москву, даже невзирая на то, что врачи убеждали, что не довезти), а и сохранить его как человека, который продолжает сегодня трудиться…
Но началась модернизация здравоохранения. Следует отметить, что идея модернизации — это не идея Марии Гайдар или Дмитрия Матвеева. Это федеральная задача, под которое было выделено более 650 млрд. рублей на 3 года. И задача региональных руководителей была достаточно проста — обеспечить перестройку системы и подходов в здравоохранении с целью сделать медицинское обслуживание более эффективным именно с точки зрения сохранения жизни и здоровья населения.
И начать нужно было с того, чтобы провести анализ существующей модели и оценить ее эффективность (не экономическую или бюджетную, а социальную, т.е. с точки зрения удовлетворения потребности граждан и общества в медицинских услугах). С чем в первую очередь столкнулись организаторы здравоохранения, так это с тем, что построенная в благополучные, советские времена схема размещения медицинских учреждений, не оцениваемая на качество последние 15-20 лет, уже не выдерживает того уровня качества, который предъявлялся к ним советскими гражданами. Большинство учреждений бюрократизировались, врачи либо не повышают свою квалификацию, либо относятся к этому формально (и, как следствие, в большей мере начали отдавать предпочтение социальным услугам, а не медицинским), материальная база не выдерживает никакой критики или отсутствует. Можно с уверенностью сказать, что вся система здравоохранения оказалась «на коленях» и существовала только потому, что альтернативы ей нет.
А если к этому добавить и специфику нашего региона (низкая плотность населения, неразвитость дорожной инфраструктуры, экономическая «депрессия»), то можно констатировать, что объективные предпосылки для «безболезненного» реформирования в любой сфере (не только в здравоохранении) у нас крайне призрачны.
И заключительным аргументом можно считать то, что границы возможностей («люфт», предоставленный федеральной властью) для региональной власти в проведении модернизации не очень и велик — направления реформирования и финансирование определены, дополнительные направления могут быть исключительно за счет местных возможностей, которых у нас, к сожалению, пока нет.
Результатом анализа стало первое решение — оптимизировать систему учреждений. Оптимизировать, в первую очередь, за счет развитой административной «верхушки» учреждений, а во вторую очередь, за счет тех учреждений, где медицинская помощь оказывается некачественно.
На этом этапе региональный орган здравоохранения может и допустил ошибку (закрывая старые учреждения нужно было открывать новые) и здесь можно их критиковать. Но более правильным является не «голая» критика того, что закрываються больницы и поликлиники, а указывать конкретные территории, которые оказались без медпомощи или в которых произошло снижение доступности. Этот подход позволит решать задачу обеспечения «точечно» (хотя, и не сиюминутно).
Да, реформа здравоохранения начата с того, что была прорисована новая модель для поселенческого, муниципального и регионального уровня медицинских учреждений, а воплощение этой структуры оказалось осложнено многими негативными фактами.
Кстати, главным из них, я считаю, является кадровое обеспечение создаваемых учреждений. Но о кадрах позже…
Большое количество критических замечаний звучит и по поводу реорганизации деятельности больниц, что связано, как мне кажется, не с низким уровнем информированием граждан, а с позицией отдельных работников этих учреждений, которые либо по незнанию, либо из желания «накалить» ситуацию, дезинформируют население. В департаменте здравоохранения есть четкий план реорганизации медицинских учреждений и основные изменения касаються только профиля иил уровня оказания медицинских услуг, а не коим образом не закрытие учреждений.
Федеральная программа модернизации определила направления, одним из которых стало проведение капитальных ремонтов медицинских учреждений. И здесь не обошлось без «ляпов», связанных не столько с медициной, сколько с организацией процесса проведения ремонта. Недобросовествные подрядчики, пассивность оргванов местного самоуправления в работе с такими подрядчиками, недостаточный (может быть) контроль со стороны департамента здравоохранения за ходом строительных работ, несовершенство 94-ого федерального закона — именно эти факты приводитли к тому, что ремонты проводились с проблемами и с отложенными сроками. И это проблема проявляется не только в здравоохранении, но и в других сферах, где появляються подрядные работы.
Исключением можно считать ситуацию вокруг Перинатального центра, в котором до сих пор многое не ясно ни только простым обывателям, но и правоохранительным органам. Но сама идея строительства нового центра деторождения для нашей области актуальна и то, что его удалось построить — важное событие для здравоохранения. Очень надеюсь, что мы не дойдем до ситуации необходимости сноса данного здания, а сможем все исправить и полноценно запустить его, потому что, без этого события ни о какой успешной реализации реформы нельзя говорить. Перинатальный центр — одно из лиц модернизации здравоохранения и региональной власти…
Другое направление федеральной программы модернизации тоже не обошлось без скандала в нашей области — обеспечение оборудованием медицинских учреждений. Нельзя проводить никакую реформу и надеяться на развитие не меняя профильное оборудования на более совершенное и современное. И это направление отлично ложиться на разработанную схему медицинских учреждений, где каждое должно выполнять свою функцию. Однако, ситуация с покупкой томографа по самой высокой в России цене — это недопустимая ситуация, которая требует жесткого пресечения.
Да, этим фактом также программа модернизации в области также дискредитировала себя. Но те, кто следит за этой ситуацией знают, что процедура приобретения этого томографа была проведена фактически без возможности обсуждения для региональной власти. То есть, у кого и по какой цене — решали не здесь, а в Москве. Но, не оправдывая власть, понимая потенциальную преступность этой сделки, региональная власть, надеюсь, могла иметь право на отказ от такой покупки. А значит, доля ответственности должна быть и здесь.
Участвуя в комиссии по госзакупкам, я вижу, что сегодня аналогичное оборудование приобретается по ценам в 5-6 раз ниже той, скандальной. И с каждой покупкой эта цена становится все ниже и ниже. Как мне объяснили специалисты из депздрава, сегодня, когда федеральное финансирование на приобретение оборудования в связи с окончанием программы по модернизации прекращается, производители и посредники идут на большие скидки по ценам. Это хорошо, так как у нас, как у региона, находящемся на хорошем счету у федералов по реализации программы и получивших за это дополнительное финансирование в размере порядка 300 млн. руб., есть возможность приобретать качественное оборудование по довольно низким ценам…
Теперь о проблемах, которые выявились модернизацией или возникли в ходе ее проведения.
1. Кадровое обеспечение системы здравоохранения. Можно, конечно, ограничиться «сухими» цифрами статистики о том, что у нас громадная нехватка врачей, средний возраст имеющегося персонала практически критичен, процент дипломированных специалистов, идущих работать в медицинские учреждения (особенно, в районы или на селе) крайне низок. Это все факты, с которымыми трудно спорить.
Что делать с этим? Вроде ответ очевиден — наводить порядок, привлекать молодых специалистов, поднимать зарплату и т.п. Но на практике все эти действия представляют громаднейший комплекс мероприятий и большое количество ресурсов, которые нужно бросить в краткосрочный период для быстрейшего разрешения спорных моментов. Где взять это количество ресурсов — пока что никто не может сказать…
Поэтому работа ведется невысокими темпами и с немалым количеством негативных сбоев, типа, фельдшера «Скорой», который отказался оказывать помощь пострадавшему в ДТП, или главврач, который клал деньги, выделенные для всех врачей в виде стимулирующих доплат, в свой карман…
Эти сбои лишь показывают, что процесс реорганизации идет и выявляются «слабые» звенья в виде зарвавшихся и привыкших жить неплохо главных врачей, врачей, забывших о том, что они давали клятву Гиппократа… Но не только это проявляется в этих событиях.
Я бы отметил, что в каждой из этих ситуаций проявляется недостаточность управления системой здравоохранения. Фельдшер, принявший решение развернуть машину от места происшествия, наверняка руководствовался тем, что к постардавшему уже едет другая машина неотложной помощи. Но как произошла ситуация, что вызов к пострадавшему произошел сразу на 2 пункта и почему диспетчера не согласовали свои действия — это вопросы к системе управления.
Или главный врач, который практически год присваивал средства, абсолютно безконтрольно — это разве не системная ошибка управления. Кстати, общаясь с врачами, многие говорят о том, что подобная практика распределения стимулирующей надбавки существует во многих медицинских учреждениях, но почему-то и сами врачи предпочитают молчать, а не заявлять о том, что их «обворовывают». Такое поведение врачей, мне кажется, тоже относятся к системному сбою — врачи не верят департаменту здравоохранения и поэтому предпочитают ничего не менять внутри своих учреждений.
И если «разгребать» конфликты возможно (жаль, что нельзя искоренять негативные последствия от этих конфликтов), то разрабатывать преверентные меры для всей системы здравоохранения пока не получается — приходиться считаться с тем, что, наказав врача, можно лишь увеличить количество «пустых» вакансий, а уволив главного врача — можно обрести большое количество «недругов», которые будут писать письма, выступать в СМИ и т.д.
Однако, проблемные зоны все-таки есть и с ними надо что-то делать. Рассмотрю несколько предложений, которые прозвучали в том числе и от самих врачей:
1) Поднять заработную плату врачам. Речь идет не о статической сумме средней заработной платы, а о реальном повышении ставок до заявленного уровня (средняя зарплата в экономике). Да, это одна из первоочередных задач и департамент начал именно с нее (стимулирующие надбавки за качественную работу, оцениваемую руководством медицинского учреждения). Как показывает ситуации последних недель — мера не работает. И если в начале разговор шел о том, что надбавки распределялись в равных пропорциях между всеми сотрудниками учреждений (вне зависимости от качества и интенсивности работы), то развитие подобного подхода привело к тому факту, что под распределение все чаще начали попадать лишь «избранные».
При сохранении этого подхода нужно усиливать контроль со стороны как департамента, так и профсоюзов и профессиональных сообществ врачей.
Но можно ли сейчас начать использовать другой механизм, без задействования главных врачей? Многие врачи об этом просят и предлагают пойти простым путем — поднять ставки. Однако, во-первых, как и кто будет оценивать насколько повысилось качество медицинского обслуживания конкретным врачем и, во-вторых, где найти такой объем бюджетных средств для того, чтобы решить эту задачу.
Есть специалисты, которые говорят о том, что через опитмизацию бюджет получил немало освободившихся миллионов рублей, которые и могли бы быть направлены на повышение зарплаты. Но они забывают, что высвободившиеся средства идут на то, чтобы создавать новые и современные формы учреждений (ВОП), ремонтировать ФАПы, решать вопросы обеспечения их современным оборудованием и транспортом. И если думать о том, что федеральная программа по модернизации закрыла всю потребность в этих расходах за счет федерального бюджета, то это не так.
Поэтому прямое повышение ставок врачей в нынешних условиях является крайне затруднительным действием.
2) Усиливать ответственность выпускников нашего мединститута по работе по специальности в течение какого-то определенного времени.
Да, с этим работать надо. И все чаще обсуждается вопрос о том, чтобы госзадание по подготовке специалистов для здравоохранения, как и ответственность за их последующее трудоустройство, были сформулированы региональной властью и самой администрацией вуза, что позволит готовить врачей под конкретные вакансии, вплоть до конкретных территорий. Но даже если это произойдет в этом году, первые результаты мы сможем ощутить лишь через 6-7 лет.
А если к этому добавить грамотную профориентационную работу с будущими студентами — то смело можно прибавить еще 2-3 года.
Однако, и это еще не все. Нужно развивать систему стимулирования для молодых специалистов: жилье, подъемные, соцпакеты и т.д. Сегодняшний опыт показывает, что спрос на такие стимулирующие методы есть, но пока их крайне недостаточно, чтобы выпускники-врачи «ломанулись» в районы и села. Значит, нужно увеличивать их объем (не забывая и про зарплату).
2. Ситуация с пермским кардиоцентром.
Первоначально, когда только прошла эта информация, я обрадовался тому, что теперь есть возможность пользоваться высококачественной помощью современного кардиологического центра. Дальнейшее общение с врачами несколько поуменьшили мой оптимизм.
Но начнем с того, что идея отправлять вятских в Пермь в кардиоцентр — это не инновация Матвеева или Белых, а позиция Министерства, открывшего квоту для нашей области. И здесь опять уместно вспомнить про «люфт», которым обладает регион с точки зрения возможности отказаться или обсуждать данную инициативу. Получив размер квоты, региональная власть в принципе обязана исключительно исполнять это указание. Обсуждение или отказ от квоты мог иметь серьезные последствия в виде изменения отношения (в том числе, с позиции финансирования) региона. А от этого зависит во многом судьба успешности начатой модернизации.
Еще что пугает в этом вопросе, так это то, что кардиоцентр с большИм энтузиазмом стремится, со слов врачей, заниматься именно хирургическим решением вопроса (шунтирование), в то время, как есть и более безболезненное стентирование. Я, конечно, не врач и могу опираться лишь на их слова и мнения, но, с их слов, сегодня не доказана эффективность шунтирования с точки зрения долголетия пациентов (не более 2% людей способны прожить дольше). В тоже время, хирургическая операция — более сложное и опасное действие в сравнении с стентированием.
Однако, решение о выборе формы лечения может принять только кардиолог. И по словам коллеги из Общественной палаты Екатерины Тарловской, в неофициальных беседах кардиологи заявляют, что их никто не спрашивает. Я не склонен голословно верить им, тем более, что публично, кроме Екатерины Иосифовны, никто об этом не заявляет. В тоже время, и департаментом здравоохранения это подтверждено, наиболее полное исследование, дающее кардиологу возможность принимать решение о выборе формы лечения, которое называется «коронарография», также проводилось до недавнего времени на базе пермского центра. При этом, у нас есть и свои специалисты и свое оборудования для самостоятельного исследования (правда, до октября не было необходимых расходных материалов) и чем вызвана потребность отправлять на исследование (читай — и на операцию тоже) пациента в Пермь — не совсем понятно. Однако, несмотря на несовершенство, а может и неправильность, организации всей этой процедуры, следует признать, что данная квота — возможность качественного лечения, а значит, шанс жизни для людей, страдающих сердечными болезнями. И для этого не нужно искать «блат» (как это было раньше) или давать «на лапу» врачам. Поэтому мне кажется, нужно продолжать и депздраву работать с этой квотой, и специалистам искать и указывать ДЗ на недоработки и ошибки, чтобы была создана эффективная модель лечения одной из ключевых с точки зрения смертности в регионе болезни.
3. Аутсорсинг «скорых помощей»
Вообще, любой аутсорсинг преследует одну цель — оптимизировать процесс управления, что позволяет получать результат при сокращении затрат, т.е. повышать эффективность расходования. Надеюсь, что эту цель преследует и департамент, заключив договор на аутсорсинг по организации работы машин «скорой помощи». И Дмитрий Матвеев подтверждает экономию в цифрах — порядка 40 млн. руб. за 3 года. Это значит, что еще на эту сумму будет закуплено медицинского оборудования или, может быть, увеличен фонд стимулирующих надбавок медицинским работникам. Однако, настораживает 2 момента.
Во-первых, европейская практика, со слов российских врачей, работающих в Европе, говорит о том, что машины неотложной медицинской помощи необходимы именно для оказания оперативной помощи при доставке больного человека с предполагаемым диагнозом, который могут поставить сами врачи неотложки. У нас же, ссылаюсь опять на врачей, «скорые» зачастую выполняют либо функции социального транспорта, либо такси, так как врачи даже не пытаються (а может и не могут) поставить предварительный диагноз и лишь сопровождают больного до лечебного учреждения, а иногда и просто возят больного между больницами в поиске тех, кто возьмет его. В Европе это решено с помощью специализированного медицинского учреждения, типа больница «скорой помощи», где есть специалисты практически всех направлений и куда принимают всех доставленных больных. Нечто подобное планируется организовать у нас на базе Северной больницы, но пока еще это только в планах. Но для того, чтобы такую больницу не перегрузить больными и не создавать ажиотаж по поводу того, что не хватает мест, нужно решать и другой вопрос — с какими симптомами больные подлежат отправке на «скорой помощи», а с какими могут быть приняты через самостоятельный приезд. Сегодня иногода возникает ситуация, когда больной, который приехал сам или на такси, не может попасть в лечебное учреждение под предлогом того, что его доставила не «скорая помощь». Абсурд!
И второй момент, заключая договор на аутсорсинг, получилось так, что мы «сложили все яйца в одну корзину». Наш жизненный опыт показывает, что монополия редко гарантирует качество и доступность. И если завтра фирма, получившая это право, откажется от договора, мы можем оказаться без данной услуги на неопределенное время. И вот тогда возникнет вопрос ответственности — кто будет виновен в том, что в этот период люди, нуждающие в экстренной транспортировке, не смогу получить эту услугу…
Мне кажется, что обсуждение темы модернизации можент быть долгим, причем многие готовы будут говорить о конкретных примерах того, что здравоохранение допускает сбои и ошибки.
Поэтому повторюсь еще раз: критика и выявление «белых пятен» в выстариваемой системе здравоохранение — дело правильное и нужное, но нельзя делать оценки по всей системы (которая пока еще и не сложилась), а также по принимаемым решениям управленцами регионального уровня до момента получения результатов модернизации. Нужно оценивать результаты, а не процесс!
Постараться дожить до ее результатов?
Тут накосячили, там не доглядели, там палку перегнули… — кто ж спорит, что и из плохого руководителя в результате когда-то может что-то и путное получится.
Вопрос ведь в том, что раз затеяли модернизацию, то зачем её поручать бестолковым без опыта непрофессионалам. Зачем народу лицезреть на их гору ошибок в ожидании, что в результате из них вырастет толковый руководитель. И вот уж потом…
Для народа важен именно осуществляемый ими процесс т.к. народ на себе ощущает результат проводимого ими процесса.
Ждать пока они поэкспериментируют над народом и к ним придет опыт — сын ошибок трудных?
Так ведь одни уже не дождались, и многим другим не дождаться.
Как это у Некрасова:
«Жаль только — жить в эту пору прекрасную
Уж не придется — ни мне, ни тебе».
Понравилась статья. Продумана. Спасибо.
я почти поверил, но последнее предложение все поставило на свои места. Курашин в очередной раз забыл что в данном случае в «процессе» страдают тысячи людей. да и любой человек занимающийся проектной деятельностью скажет что если процесс поставлен из рук вон плохо, то и результаты на выходе будут такие же
Михаил. То что ты мягко называешь «ошибки в плане оптимизации размещения медучреждений» по сути нарушения 41 статьи Конституции. Кто нибудь из реформаторов за это ответил?
А ситуация с перинатальным центром? Стирол то ведь остался в стенах- он никуда не делся. И нормальный уровень поддерживается только за счет вентиляции. А если не дай бог она сломается то за сутки-двое ПДК будет превышен в несколько раз. За такие «ошибки» надо отправлять чиновников как минимум в отставку а не повышать в должности. И депутаты ОЗС «разделили» с правительством эту ответственность, проголосовав таким образом. Так что теперь и ты в ответе за «косяки» реформаторов от здравоохранения.
Может хватит вопрошать про ответственность? Ее нет и не будет — наглвдный пример это Сердюков
Не знаю как выразить свои чувства за то, что сделали эти господа с нашей медициной. Я гтпертоник до начала модернизации здравоохранения по рекомендации врачей раньше два раза в год предлагали планово пройти профилактикическое лечение в стационаре, прокапывали, часть лекарств приходилось приобретать, но претензий по этому у меня не было и, я этим не злоупотреблял и года три не обращался вк врачу, нынче возникла такая ситуация, что давление резко возрасло до 210, и резкое обострение падогратического артрита еле добрался на костылях до больницы и обратился к врачу с просьбой пройти профилактическое лечение, на что врачь ответила чтобы я забыл все ранешние рекомендации по профилактике, отменил департамент здравоохранения и спокойно с повышенным давлением на костылях отправила домой. правда выписала больничный лист на три дня, Больше сказала нельзя, запрещено.Так зачем вообще вкладывать деньги в модернизацию. если от нее только ухудшение условий обслуживания больных.
У Кировской кардиохирургии был свой потенциал — и в плане операций с искусственным кровообращением, и в плане эндоваскулярных вмешательств, и в плане науки. Однако много чего было сделано, чтобы это все угробить.
Многословие не есть признак большого ума. Кто отпилил 50 лимонов на томографе?
Кто вор?
Где следствие? Куда смотрит новый маршал кировского МВД ?
Не знаю, не специалист. Может, автор и прав в чём-то, но глядя на происходящее в медицине часто вспоминаются вот эти строчки:
«….насчет врачевания мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет»
Н.В. Гоголь «Ревизор»
Около 200 лет прошло, а много ли изменилось? Я думаю, будь Николай Васильевич жив сейчас, он мог бы с полным правом это повторить
…Нужно оценивать результаты, а не процесс!
Я думаю, что жители города и области уже смогли оценить результаты модернизации. Специалистов нет, доступности качественной медпомощи нет, процветают коррупция и непрофессионализм.
P.S. Можно ли на местном уровне сделать что-то для медицины, без оглядки на федералов? Конечно можно, но для этого нужна воля и желание. Но у нынешних руководителей областного здравоохранения ни того, ни другого нет.
Взгляд врача из райбольницы.
Реформы были нужны. Всё началось с сокращения коек , сначала исчезли участковые больницы , куда-то делись врачи , работающие в них ( в Москву , Питер ). А они и были семейными врачами , так как вынуждены были лечить всё. Теперь в этих населённых пунктах открывают офисы семейных врачей. На них принуждают учиться участковых терапевтов , но их мало. В эти участковые больницы можно было отправить безродных бомжей и инвалидов. Лучше бы их перепрофилизировали под хосписы , пока не разбежался персонал. Располагались они в старинных постройках , нужно было построить современные офисы и оставить часть коек для дневного пребывания больных , часть под койки сестринского ухода. Это бы сохранило кадры и не создавало проблем , куда девать безродных пациентов и бомжей.
Дальше началось сокращение стационаров райбольницы , это правильно . На койки стали госпитализировать тяжёлых пациентов , остальные лечились в дневных стационарах или на дому.
Увеличили на 8 тыс. зарплату участковым терапевтам и завалили их бумагами и прививками. Оголили стационары , все ушли в участковые , а в стационарах же концентрировались самые неясные и тяжёлые больные ! Это икается и по сих пор , несмотря на повышение зарплаты по модернизации врачам стационаров. Они оголены кадрами врачей.
параллельно этим процессам происходил исход врачей и сестёр в крупные города , так как забыли самое главное , с чего нужно было начинать , значительное повышение зарплаты. В результате средний возраст врачей пред и пост пенсионный , молодых единицы , нет узких специалистов.
В стационарах повысилась зарплата в 2-3 раза , появились лекарства , некоторые болезни лечим по стандартам. Создали сосудистые центры , куда отправляем инфаркты и инсульты. Стало меньше тяжёлых пациентов . Ремонты стационаров вместо 3-4 месяцев делаются уже более года , но виден конец.
Впереди внедрение федеральных стандартов , которые сочиняются в Москве и не реально выполнить.
И так хочется уйти в частную медицину от бюрократии и писанины , чтобы оставаться врачом , а не исполнителем стандартов и протоколов ведения пациентов.
Вот как можно сокращать было койки, если средний возраст трудоспособного населения области растет, сейчас где-то под 45лет; порядка 25% нетрудоспособные; переехать пожилым ближе к населенному пункту с больницей нет возможности. Вот и выходит, что модернизация направлена на скорейшее их вымирание.
На какой же возраст рассчитана модернизация здравоохранения? На тех кто молод, на их диспансеризацию?
Любая реформа,модернизация,в любой области, в современной России,будь то ЖКХ,образование,медицина,армия,МВД приводят к полной ж….пе в этих сферах,т.е к банальному разворовыванию государственных средств,прикрытому ложью и словоблудием о якобы непомерной заботе о простых людях.
Вот ведь «являясь человеком, который в силу должности курирует данную сферу», Михаил признает, что:
— Недостаточно хорошо была продумана новая модель для поселенческого, муниципального и регионального уровня медицинских учреждений;
— Низкий уровень информирования граждан, с четким планом реорганизации деятельности больниц;.
— Недостаточный контроль со стороны департамента здравоохранения за ходом строительных работ медучреждений;
— Проблемы перинатального центра — одного из лиц модернизации здравоохранения и региональной власти;
— Ситуацию с покупкой томографа по самой высокой в России цене как недопустимую ситуацию.
— И многое другое.
Из всего им изложенного делает заключение — «в каждой из этих ситуаций проявляется недостаточность управления системой здравоохранения».
Все вроде верно! Но…В конце вывод такой, что видно о ком и о чем на самом деле печется куратор — услужить начальству «нельзя делать оценки по всей системы (которая пока еще и не сложилась), а также по принимаемым решениям управленцами регионального уровня до момента получения результатов модернизации».
Ну и спрашивается зачем такие кураторы, которые способны увидеть преступление, но оправдать преступника?
А где же медики-отличные организаторы? Автор пишет и упрекает врачей,что они не проявляют инициатив. Ну, это-полное отсутствие реализма.Дележкой з\п занимается один гл.врач.Кто допустил? Вот и делят по принципу:»Это-мне,это снова-мне и т.д.» Хотя бы на 1 этапе подберите адекватных гл.врачей. В деревнях с мед.обсл. -полный мрак. Анализ ситуации следует проводить опытным медикам!