В минувшие выходные администратору сайта http://belayakholunitsa.com/news.php поступило несколько жалоб: мол, в белохолуницкой «Скорой помощи» не берут трубку, вызвать в субботу и воскресенье врача на дом не удалось. Человеку было плохо, но, не дождавшись медиков, он собрался с силами и перетерпел. А в ночь на понедельник на станции «Скорой» всё-таки начали отвечать на звонки…
В понедельник, 24 сентября, попыталась прояснить эту ситуацию, обратившись к главному врачу больницы И.Ф. Набатову. Игорь Фёдорович вопрос воспринял с удивлением:
— В субботу лично был на «Скорой», там работа шла в обычном режиме!
Спустя час-полтора после «выяснения ситуации» он вновь ответил, что никаких сбоев в работе этого участка ЦРБ не было.
— Почему не могли дозвониться? Допускаю, что все бригады были на вызове, а диспетчер оказывал помощь кому-то на месте, потмоу и не взял трубку.
— И что, так целый день???
— Думаю, это преувеличение. Нет никаких факторов, мешающих работе «Скорой». И не было!
Спустя непродолжительное время мне удалось узнать, что на районной планерке руководителей этот же вопрос был поднят человеком, который со мной на эту тему совершенно не общается и подыгрывать мне вряд ли стал бы, хотя информационная работа с ним у прессу отлажена очень неплохо. В ответ, по свидетельствам очевидцев, было выражено удивление: мол, что такое — первый раз слышу.
А еще немного погодя (в ответе, предназначавшемся не мне, но прокомментированном по случаю: речь зашла о медицине и о связи администрации с общественностью) выяснилось: «Скорая» в минувшие выходные перебралась в пределах территории ЦРБ с места на место, и там, на новом месте, больничная телефония работает с проблемами, так что часть звонков действительно поступала «в пустоту». Почему в этом нельзя было признаться сразу представителю СМИ — лично мне непонятно. В беседе прозвучала ссылка на неустойчивую работу телефонной станции в больнице, но утверждения, что именно такое случилось в выходные 22-23 сентября, не было. Скорее предположения.
Еще лучше (оптимистичнее то есть) была реакция на мой вопрос «профессиональной колотильщицы понтов»:
— А если бы кто-то ОКОНЧАТЕЛЬНО не дозвонился и отдал Богу душу?
— Ну что значит «если бы»! Этого же не произошло! А так вообще о чем угодно можно говорить.
Впрочем, беседы с представителями белохолуницкой медицинской отрасли, как и порой их поведение, меня шокируют не в первый раз.
В данном случае хочу выделить один конструктивный момент, более того — обозначить его как «Прочти и передай другому»:
— Если не удается дозвониться по стандартному телефону «Скорой», звоните на 01 в МЧС или в ЕДДС по телефону 83364-4-12-56, у них есть связь с медиками по мобильным телефонам!
Кроме того, отмечу еще один момент. Все, кто отправил мне жалобы на прошлых выходных, отказались оформить их письменно в виде индивидуального или коллективного письма. Люди боятся оставлять подписи под «жалобными письмами» в адрес медицинских работников, мотивируя это просто: «Нам здесь дальше жить и у этих специалистов лечиться». Это не первый случай, когда в «кухонных» разговорах недовольство работой медиков выражают в красках и эмоциях, но заявить об этом официально отказываются. Более того — на «горячем телефоне» местной прокуратуры на тему медицинского обслуживания не было задано ни одного принципиального вопроса по поводу местных медицинских «косяков»: по отзывам работавшей на «горячей линии» Анны Кравец, люди вообще спрашивали мало, да и в прокуратуру за рамками «горячей линии» редко обращаются с подобными жалобами. Только в кухонных неофициальных беседах.
Ну что на это сказать… Или вы боитесь, молчите и рискуете столкнуться с очередным фактом некачественного медобслуживания вновь, или вы НЕ БОИТЕСЬ и пытаетесь защитить свои права, получая хотя бы мизерный шанс изменить ситуацию (разумеется, не факт, что улучшение наступит мгновенно и «по всем фронтам»). Выбирайте сами и решайте сами, в каком случае ваш риск выше.
В Мск та же картина. В бесплатную скорую фиг дозвонишься, а в платную всегда велкам. Теща поломалась на даче так госскорая вообще туда ехать отказалась (с*ки в белых халатах), за платную отдал 18 тысяч.