Семинарию — семинаристам!

Даже если сейчас их будет во много раз меньше от исторически первоначального

В Вятской епархии весть о выигранном суде, обязавшем министерство обороны отремонтировать комплекс ветшающих зданий, образующих Вятскую духовную семинарию и входящих в состав территории бывшего КВАТУ, восприняли с понятным воодушевлением. Однако, как оказалось, далеко не все гражданское население готово разделить эту радость. Мол, церковь опять «заберет все себе».

Но во-первых, по праву реституции о возврате экспроприированного их законному владельцу (от которого ответчик по суду — минобороны — все время, на голубом глазу, требовал документированных доказательств «законного владения». Как будто, до насильственного отчуждения его советской властью в пользу красной армии, им мог быть кто-то другой). Во-вторых, именно церковь и никто другой сейчас реально заинтересован в сохранении этого уникального памятника архитектуры: классического ансамбля классических зданий конца 18 — начала 19 веков, построенного для размещения в нем специального учебного заведения по замыслу одного автора — губернского архитектора Филимона Рослякова.

Местность, где находился загородный дом архиерея (который позже и стал центром композиции семинарского комплекса), располагалась на выезде из Вятки по Московскому тракту в полутора верстах от города. Болотистое место, заросшее лесом. К архиерейскому дому в ходе строительства добавилось еще 7 объектов, образовавших единый целостный ансамбль вместе с прудом и семинарской баней через дорогу (см. план)

Наш корреспондент побывал там, где еще не ступала нога невоенного человека, однако через 5 лет после того как оттуда окончательно выехало КВАТУ. Минобороны держало его при себе как собака на сене — не отапливая, не убирая и не ремонтируя последствия бесхозного существования, но и не возвращая законному владельцу. А последствия, конечно же, впечатляют. Одичавшая, заросшая бурьяном территория бывшего вертолетного училища, обшарпанные фасады. Это только извне, внутри же все куда мрачней. Запах плесени и вода на полу первого этажа архиерейского дома, отваливающаяся штукатурка, прогнившие стены, облупившаяся краска. Еще одну зиму, как утверждают эксперты, эти неотапливаемые здания не переживут, разрушение грозит уже самим строительным конструкциям.

Экзотичные росписи на вертолетную тему, лозунги крепить оборону и защищать мирный труд советских людей — на месте былых фресок. В актовом зале вертолетчиков, который расположился в верхней части главной семинарской церкви буквально над алтарем, вместо бывшего иконостаса — портрет Жуковского. Только монументальный потолочный карниз и пышная розетка в центре потолка напоминают о прошлом. Вот пустые семинарское классы 6-метровой высоты, покои архиерея: спальня, комната келейников, зала, вот «философский класс» — все смешалось, все уже история. В этом уникальность момента.

И как в свое время лучшим хранителем культурных ценностей оказалось военное ведомство (которое содержало вверенный ему архитектурный памятник в образцовом порядке, однако заигралось в закулисные игры с передачей после того как перестало его впрямую использовать), так и в нынешней ситуации, когда достояние прошлого как правило вульгаризуется и упрощается с целью извлечения выгоды, сохранить его как памятник может только церковь. Однако если немедленно не приступить к ремонту, то он может уже и не понадобиться. Очень похоже, что именно к этому варианту и склоняло епархию минобороны — чтобы та отступилась от идеи возвращения.

Кому еще нужен памятник архитектуры?

Что касается муниципальных интересов, то все они лежат в области прагматической, а отнюдь не культурной. От культуры за семинарию бьется одна Людмила Безверхова. Вместе с ее студенческим архитектурным центром, члены которого сперва (еще в 1981 году!) провели экспедиционные обследования для паспортизации всех зданий комплекса, поработали в областном и центральном архивах и обнаружили там авторские чертежи. Затем, годом позже, в министерстве культуры прошла успешная защита этих паспортов, в результате которой ансамбль получил статус памятника архитектуры федерального(!!) значения и поставлен на госохрану. А в 1998 году студенты-дипломники выполнили проект реконструкции Вятской духовной семинарии, а вместе с чертежами и макет комплекса 1:100. Теперь дело за малым — реальной, а не «бумажной» реконструкцией.

Сегодня Людмила Борисовна готова стучаться во все двери, лишь бы спасти от разрушения архитектурную святыню вятской земли. И затем посильно участвовать в ее восстановлении. Для осуществления этой задачи ей, например, нисколько не лень провести вдохновенную лекцию с экскурсией для одного охранника (в компании с его верным беспородным песиком), только чтобы он понял культурную ценность вверенного ему имущества и значимость проблемы.

Что касается реорганизации Вятского духовного училища в духовную семинарию, то, как нас заверили, это лишь вопрос времени: все необходимые документы собраны и поданы по инстанции.