В детстве я очень гордился, что на стене нашей крохотной квартиры висела картина, чья иллюстрация была в учебнике по чтению для начальных классов – «Золотая осень». Мне нравилось демонстрировать её своим дворовым друзья и случайным гостям, они всегда восхищались. Это потом я узнал, что автором завораживающего пейзажа является Левитан, а отец приобрёл репродукцию у местного художника Льва Хлопунова.
Этот старый седовласый человек жил неподалёку от нас, и подходя к его частному неказистому домику, я всякий раз испытывал почти что трепет. За почерневшими от времени громоздкими дверями в сенцах творил неизвестный никому художник, но его кисть рождала чудеса, изумлявшие соседского мальчугана, и для меня он был самый великий мастер. У Хлопунова было два сына, оба выучились на художников-декораторов. После смерти родителей оба стали изрядно выпивать, пагубная страсть затягивала, вскоре они превратились в безнадежных алкоголиков. Промышляли воровством, но за это били. Собирали на помойках и сдавали пустые бутылки.
Дом сожгли. Нашли приют у полоумной, но доброй алкоголички, жили без электричества, печки, постоянно с развесёлыми компаниями пьяного сброда… Мой отец, учивший Хлопуновых, бывало, сокрушался: «Какие умные, способные парни были». А мама добавляла: «И такие красавцы». Впоследствии приютившая братьев женщина была убита неким залётным бомжом. Старший из них ослеп от метилового спирта, его отправили в дом инвалидов. Младший где-то бродяжничает до сих пор.
Брезгливость и презрение к нищим, бездомным, опустившимся людям — приметы нашего общества. Не стану кривить душой, моё отношение не является совершенно иным. Иметь какие-либо связи с людьми, дурно пахнущими, имеющими обветренные, бордовые физиономии, роющимися в отбросах, желания не возникает. Бомжи – своеобразная «каста неприкасаемых», живущих в параллельном мире, связи с которым мы намеренно сводим на нет.
В студенчестве обитатели нашей девятой общаги педвуза питались в столовой у центрального рынка. В этом районе промышлял крупный, с огромным животом, мужчина без определённого места жительства и рода занятий. Он внезапно для проголодавшихся клиентов входил в помещение, и распространявшийся по залу густой тошнотворный запах разгонял посетителей напрочь. Мужчина сваливал остатки пищи в заранее приготовленную посудину и удалялся. Впрочем, его выпиравшее пузо всё же объяснялось набитой за пазуху сменной одеждой, никогда не стиравшейся, источавшей ужасное зловоние. Мой друг Александр риторически замечал: «Пускай всё плохо. Но летом помыться-то можно? Река рядом».
Глядя на подобных представителей социального дна, я всегда задаюсь вопросом — какими они были детьми? В каких семьях воспитывались? О чём мечтали, кем хотели стать?
Мой одноклассник Димка был необыкновенно смешлив. Он хохотал до упада, и если рассерженный учитель выводил его перед пионерским строем или ставил в угол учительской комнаты, то смех лишь затихал, смущённый, но никогда не прекращался. Учился мальчишка слабовато, но от души. Запомнилось сочинение на античную тему, где в краткой его интерпретации переименованный в Греклу Геракл совершал свои подвиги. Дима был киноманом, не пропускал ни одного сеанса в сельском клубе. Он любил пропадать на улице: строил какие-то шалаши и землянки в лесу, искал клады, рыбачил, катался на коньках по льду пруда. Но больше всего помнится его заливистый смех, который, словно пробивающийся цветочек из-под асфальта, покорял жизнелюбием и растапливал самую напряжённую атмосферу, усмирял гнев, приносил радость. Дима хотел стать пилотом.
Как же горько было наблюдать в нём спустя многие годы трясущегося пьяницу, ежедневно употребляющего «Тройной» одеколон.
Когда же, при каких обстоятельствах человек переходит черту, теряя в себе человеческое? Когда, почему забывает и романтику юности, и пыл влюблённости, и даже собственных детей?
Одна из популярных газет Кировской области «Вятский наблюдатель» объявила конкурс общественных идей «Как потратить миллион?». Мне хочется, чтобы его потратили на «привокзальное отребье» — отмыли, накормили досыта, провели лечение в наркологическом диспансере. Попытались вернуть этим бедолагам человеческий облик. Расспросили их о детстве, о несбывшихся мечтах, о роковых ошибках и записали эти истории. Может быть, в назидание другим. Может быть, нет. Но хотя бы с целью прояснения затуманенного, больного сознания, пусть на миг, который озарил бы человека лучами теплоты и заботы и застрял в памяти, как счастливая минута подлинного бытия, чтобы в неге её, если не суждено иначе, прибрал его потом бог.
Очень неплохой вариант. Комплексно проблему за миллион не решить, конечно. Может быть, и не ставить сразу глобальную цель возвращения бомжей в общество? Пока ограничиться тем что можно сделать на указанную сумму? Например, организовать питание, помывку, дезинсекцию и раздачу одежды? Медицину подключить?
Статья хорошо, эмоционально написана. Душа у автора добрая, не зачерствевшая. Но боюсь, что это — тоже малоэффективное и бессмысленное даже выкидывание денег на ветер. Примерно так же, как с подаянием нищим на церковной паперти. Всякое в жизни случается. Но людей на дне, которых оттуда таким способом можно вытащить — крупицы. По молодости довелось поучаствовать в одной операции по спасению бомжа. Конец 80-х, тогда люди, что на улице жили, в теплотрассах спали, еще редки были. Кинулись всем миром спасать дедулю. Накормили, обогрели, одежонку собрали. Вася Урвачев на телевидении, он тогда редакцией политических программ заведовал, передачу с ним сделал… Добились — определили нашего дедушку без всяких документов в дом престарелых… Недели не прошло. Сбежал оттуда и опять к «кормильцам» прибился… Спрашивали, почему сбежал… По его словам, там тело и сытно, никто не обижал, но воли ему не хватало…. Так ведь и помер потом в канализационном колодце…
Очень хорошая статья. Отличная просто. А можно ее в Вятскую епархию отправить? Извините за ехидство. А почему бы и нет? Пусть свои жирные животы погладят и подумают о тех, кому плохо — о тех, кому нужен Бог.
А подскажите ка мне кто у нас помимо церкви и государства работает с БОМЖами в городе? Может быть вы? Вот при церквях я знаю, правда некоторые скоро закроют спасатели-пожарные.