Приезжали ко мне полицейские. Много приезжало. Интересовались тем, что мне померещились выстрелы и подробностями. Нет, так-то нормально опрашивали, не ржали в голос, но все-таки были заметны нормальные такие мужские шовинистские нотки, что бабе-дуре всякая хрень мерещится. Потом попросили выйти во двор и при понятых показать, откуда слышала хлопки. Тут немного всхохотнули на дохлую ворону, что несколько дней лежала на сугробе напротив моего окна: типа, не по мою ли душу животная дохлая валяется, не с намеком ли на страшную месть окочурилась?
Пришлось отвечать, что ворона не овца, да и не говорила она мне ничего перед кончиной. Ну а потом следователь птичку подопнул и лицом слегка вытянулся: надо, говорит, животное изымать, поскольку в нем пулевое. Изъяли, сложили в коробочку. Увезли.
Правда, появилась у них версия, что злые люди по воронам стреляли, а я на свой счет приняла. Пришлось опять объясняться, хоть я с воронами не на особо короткой ноге, но кой-че из их нелегкой жизни знаю. Например, что, ежели, вороне в окорочек попадешь, то она сразу не помрет — у них очень низкий болевой барьер, но такой ор поднимет, что второй выстрел не услышишь. Да и не гуляют вороны в одиночестве — тусуются парой-тройкой или большой компанией. И стрельни в одну, остальные на крыло поднимутся и так сверху заорут, да еще и угадятся, что незаметить того невозможно. А этого не происходило.
Елена, Вас тоже жалко ( слава Богу, не так как птичку). Держитесь! Заявлние не забирайте.
Елена, мне тоже вас жалко-«патамушта низзя, патамушта низзя, патамушта низзя быть едрёной такой!»
Российские полицаи самые сметливые люди,а главное — оптимисты: они никогда не поверят,что кто-то может стрелять,тем более по людям… Только в исключительных случаях среагируют: либо когда стреляют по «нужным»,либо — по воронам,либо — по собакам, либо — по кошкам… А ежели ни по тем,ни по другим, значит всё равно либо по воронам,либо по собакам, либо по кошкам,другого,как говорится,не дано
ржу над Овчинниковой)