Коми-искусство: пять баллов

Завезли еще две художественные выставки: акварели питерских художников
(в мраморное здание) и живопись Коми (выставочный зал). Все, понятно,
спешат на первое, — ведь кто такое для нас коми? Сыктывкар меньше Кир
ова и как будто не отмечен на культурной карте страны, один Денис
Осокин умудряется отрыть в ихнем фольклоре уникальный материал для
своих филологических исследований и писательских находок…

Однако не случайно же на входе, над столиком смотрительниц, скромно
глядят на зрителя два милейших создания, два «нефора» — старый с
прозрачными голубыми глазами и молодой в тюбетейке, лица с чертами
своей малой народности, наверняка художники — и называется картина «Сотворение
мира». Мир под ними оказывается весьма прост и незатейлив, тем не
менее оба спокойных мужика его создатели и творцы. Хозяева, значит. И
эта странная уверенность, что художники коми — хозяева на своей земле
и в своем внутреннем миру, потом не покидает, а только крепнет.
Настолько жизнеутверждающа и пышет нравственным здоровьем их
совокупная (при всей разности техник, жанров и тем) творческая
личность, настолько внятен мессидж самых далеках от унылого «реализма»
работ, что практически на каждую от зрителя идет сильный эмоциональный
отклик.

От каждого художника веет подлинной свободой, которая не боится
переиначивать реальность и форму, творить собственные миры,накладывать
один на другой. Но это не игра, не самоцель и не пустой выпендреж — а
технически оправданное средство передачи важных переживаний,
образного видения. Как радостна сама эта возможность диалога,
добровольного принятия чужой, но яркой субъективности. И никаких,
господи (до последнего, впрочем, зала — один специалист таки нашелся:
В.Шустов), натурных лирических пейзажей, коими так гордится вятская
художественная школа.

Ждущая — это не то, что ожидающая

От мужеских портретов исходит сила и харизматичность (будь то не
сразу собираемое глазом из ярких контрастных цветовых пятен, но
зато потом сие артистичное существо в черной шляпе надолго застревает
в памяти) — или суровый творческий северный дядька в свитере, или
счастливая троица старых друзей, которые встретились под небом голубым
и схватили друг друга в объятия… От дев — ощущение беззащитности,
недолговечности их юного цветения. Гораздо надежней союзы, например с
котом. «Мы с Пеней отражаемся» И.Базаровой — исполненная мудрости,
юмора и гуманизма тема единства человека и домашнего зверя. Ее же
«Зима» нежнейшим образом и колоритом сложилась из хрупких новогодних
шаров, фонарей и зеленой лиственной ветки-воспоминанья: вот такой
неожиданный коктейль из зимних символов.

Судя по отзывам, многих впечатлил В.Кислов, чьи небольшие скульптурки
полны остроумной наблюдательности и типажно очень выразительны. Яснов
идящая, сноровистая рабочая кирпичного завода, разнообразно поданный
пессимист, следопыт-охотник. Люди, воздевшие очи небу, наблюдают птиц
(книзу-то с такими лицами не глядят). Лучше всех тетка «Ждущая» —
уверенная, свиноподобная, крепко стоящая, она своего дождется. Совсем
не то «Ожидающая» (это уже на картине): в полном своем отсутстии, в
безысходности, одинокая женщина превратилась в слух. У Кислова много
таких пронзительных тем — заброшенных людей, оставшихся наедине с
памятью и вещами. Зато от его формалистичного, бьющего цветом «Начала
дня» в красных тонах не оторвать глаз, настолько мощно написано.

Так что творчество группы коми-художников вполне многогранно и
полифонично, а не только смотрит на жизнь в приятные розовые очки. Но
в целом — ощущение большой витальной силы (Осокин прав), так
необходимой всем нам энергетической инъекции, и в этом ее серьезное
отличие от здешней живописи. Впрочем, как только в искусстве возникает
интересное послание к человеку (а не к себе любимому или к коллегам
по цеху), так тотчас автора обвинят в масскульте. Или того хуже в
непрофессионализме. Но ведь главное — это есть культурный диалог или
его нет.